"Надо, Федя, надо"

[bogdan_63]

Откровенно говоря, меня несколько удивило название темы очередного конкурса медицинского сайта, поскольку первая помощь не является медицинской – она оказывается до прибытия медицинских работников, а потому ещё и называется доврачебной, или для доставки пострадавшего в больницу. Однако, справедливости ради, следует отметить, что умение оказать первую помощь – элементарный, но, вместе с тем, очень важный навык, который в экстренной ситуации может спасти чью-то жизнь. В наших многочисленных российских рекомендациях по оказанию первой помощи всё смешалось, как в доме Облонских: с одной стороны, рекомендуется делать лишь самое необходимое для спасения жизни раненого или больного, обеспечить свою безопасность и вызвать «Скорую помощь». С другой, - выполнять закрытый массаж сердца, искусственную вентиляцию лёгких и другие, сугубо врачебные, фельдшерские или сестринские мероприятия. Всё это «приправлено» многочисленными ссылками на Федеральные законы, где указывается – кто и когда имеет право или должен (обязан) оказывать первую помощь, при наличии соответствующей подготовки или без таковой, в рабочее или нерабочее время и пр. Между тем, Статья 60 Трудового кодекса прямо запрещает требовать выполнения работы, не обусловленной трудовым договором, а Уголовный Кодекс РФ в то же время «деликатно» напоминает о ст. 124 «Неоказание помощи больному».

…Из своих «скромных» 36 лет врачебного стажа, десять я проработал врачом линейной бригады «Скорой помощи».

Десять лет меня били в морду, травили собаками, писали жалобы, угрожали, стреляли, унижали и оскорбляли.

Десять лет я был свидетелем людской тупости, жадности, безалаберности, безграмотности, равнодушия, чёрствости и пр. – от «думал, само пройдёт» до «я щас вашему министру позвоню».

Десять лет я приезжал в общественные места, где на глазах у толпы обывателей, орущих: «Гиде эта долбанная «Скорая?» и «Почему так долго ехали?», истекал кровью пострадавший человек, но никто ему не только не помог, а даже близко не подошёл.

Десять лет я приезжал к хроническим больным, у которых дома находилась куча родственников и пачки лекарств, но он умирали, потому что никто не умел делать внутримышечные или внутривенные инъекции?

Десять лет я воевал с членами аттестационных и квалификационных комиссий – профессорами и главными специалистами Минздрава и Управления здравоохранения, - которые не могли отличить острый инфаркт миокарда от острого холецистита, панариций от паронихия, эпилептический приступ от неэпилептического, мозговую кому от алкогольной, Гегеля от Бабеля, а Бабеля от кóбеля. Зато они, за определённую мзду, обещали мне «посодействовать в вопросах продления высшей квалификационной категории». Вплоть до пожизненного, Карл!

Я очень терпеливый по жизни и выносливый человек, но больше 10-ти лет проработать на «Скорой» я не смог. Я ушёл.

…Из своих «скромных» 36 лет врачебного стажа, десять последних я проработал начальником отдела Республиканского Центра «Медицины катастроф» МЗ РТ. Это была каторжная и адская работа. Я неделями не появлялся дома и мотался не только по республике и России, но и таким местам, при упоминании о которых меня до сих пор бросает в дрожь, подступает комок к горлу, а сердце захлёбывается от тахикардии. Здесь, как и на «Скорой», также работали грамотные и отчаянные люди, но пострадавших или больных были десятки, а иногда и сотни. Но никто из них, НИКТО, Карл, не орал на тебя благим матом, не угрожал и не нападал. Для многих из них мы были последним шансом к спасению, последним хлипким мостиком между жизнью и смертью, последней надеждой. Это понимали все - и они, и мы. И мы сообща делали одно общее дело, а это, как говорят в Одессе – «две большие разницы».

Именно тогда, в «Медицине катастроф», мне пришла в голову одна идея, навязанная и обусловленная жизненной необходимостью. Вот, вкратце, её суть.

Знания по оказанию первой и доврачебной медицинской помощи необходимы не только медицинским работникам, но и сотрудникам лечебно-профилактических учреждений, не имеющим медицинского образования, декретированным группам населения, лицам, привлекающимся для ликвидации медико-санитарных последствий аварий, катастроф и стихийных бедствий и простым гражданам. При этом своевременное и грамотное выполнение неотложных мероприятий является залогом благоприятного прогноза и успеха как консервативного, так и хирургического вмешательства. Однако, для выполнения простых и более сложных пособий по обеспечению элементарного, дальнейшего и длительного поддержания жизни необходимы специальные знания и соответствующая подготовка. Если, например, врач «Скорой помощи» или реаниматолог могут оказать специализированную и квалифицированную помощь, то другие специалисты и простые граждане испытывают определённые трудности в выборе адекватного способа и проведении технических приёмов оказания первой и доврачебной помощи.

Статистика свидетельствует, что более 20 % жизней могли быть спасены, если человек, оказавшийся на месте происшествия, владел бы методами первой помощи. За рубежом в настоящее время насчитывается около 90 млн человек, обученных элементарным алгоритмам оказания первой помощи. А сколько людей владеют этими приёмами в России? Вероятнее всего, на этот вопрос не сможет конкретно ответить никто.

Кроме того, существующие методы оказания первой и доврачебной медицинской помощи в литературе изложены кратко, схематично, нередко противоречиво, без учёта новых сведений и достижений в этой области здравоохранения. С другой стороны, постоянная и возрастающая специализация и профилизация медицины имеют не только положительные, но и отрицательные стороны. Дробление специальностей суживает кругозор и эрудицию специалиста, и продолжение этой тенденции может иметь достаточно негативные последствия. И, наконец, переход нашего общества к новым экономическим взаимоотношениям сопровождается изменением требований к рынку услуг, к которому относятся все виды медицинской помощи, в том числе первая и доврачебная.

В связи с этим, мы решили в своей работе восполнить определённые пробелы в этих вопросах, объединить разрозненные способы оказания первой и доврачебной помощи, дать им критическую оценку, указать на последовательность их выполнения, изложить технику наиболее эффективных методов, возможные осложнения и их предупреждение, а также осветить отдельные угрожающие жизни и здоровью неотложные состояния. Это позволит не только медицинскому работнику, но и любому человеку оказать необходимую помощь независимо от того, где он находится – в медицинском учреждении или общественном месте.

Таким образом, мы пытались добиться того, чтобы этими методическими приёмами владели не только врачи, фельдшера, медицинские сёстры и декретированные группы населения, но и работники лечебно-профилактических учреждений, не имеющие медицинского образования; не только сотрудники полиции, ФСБ, пожарные, но и водители общественного транспорта, продавцы и даже школьники.

И знаете шо? Дело пошло. Мы были нарасхват. Мы учили людей накладывать повязки при ранениях и делать уколы, грамотно оказывать помощь при ожогах и отморожениях, правильно транспортировать больных и пострадавших, очищать дыхательные пути и определять пульс, даже делать закрытый массаж сердца и искусственную вентиляцию лёгких. Всю эту учебную работу мы выполняли в рабочее и внерабочее время, в будние и выходные дни, ранним утром до начала школьных уроков и поздними вечерами после окончания студенческих занятий, причём, – совершенно бесплатно.

…Так продолжалось несколько лет. Люди были нам очень, очень благодарны. А потом пришли ряженые – оптимизация, реорганизация, модернизация и прочие скоморохи. Они сказали, что мы занимаемся не своим делом (?). Отдел сократили, а меня с почётом «выкинули» на пенсию. Такая вот грустная история…

А учить людей оказывать первую помощь надо. «Надо, Федя, надо»!

Спасибо всем.