![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bogdan_63Как известно, искусство представляет собой образное осмысление действительности, процесс или итог выражения мира в художественном произведении. Начиная с планирования и заканчивая воплощением- все это творческий акт. Естественно, на эти этапы может повлиять не только внутренние переживания или страдания человека, но и то, как он видит или слышит в самом прямом смысле.
Расстройства зрения могут сильно влиять и даже менять стиль художника (Ivanisevic & Ivanisevic, 2015). Известный труд про влияние катаракты на искусство, опубликованный Liebriech еще в 1873 году, гласит, что с возрастом хрусталик меняет цвет и становится оранжево-янтарным, что приводит к искажению восприятия цвета, в частности синего (Casanovas 1967). В картинах Клода Моне огромное количество оттенков красного, желтого и охры, т.е. эти цвета он лучше всего видел, тогда как оттенки синего глаз перекрашивал в зеленый. Как следствие, диапазон цветов стал почти монохроматическим и синий исчез (Ravin 1985). Моне сам описал ухудшение своего зрения с 1914 по 1915 год: «Цвета перестали быть одинаково интенсивными для меня… Я почти все вижу в желто-красном цвете и в целом мои картины стали темнее». В картинах Моне все же есть синий, но это было своего рода жульничество: он выбирал различные градации синего, читая этикетки на тубах краски (Ravin 1985,1997). (история болезни Моне здесь)
Группа испанских окулистов Jose M. Perez-Trullen, Francisco J. Ascaso and Marıa J. Aurıa нашли доказательства того, что и Франсиско де Гойя (1746–1826) также страдал возрастной катарактой. Катара́кта (лат. cataracta от др.-греч. καταρράκτης — «водопад, брызги водопада, решетка») — патологическое состояние, связанное с помутнением хрусталика глаза вследствие денатурации белка, входящего в его состав, и вызывающее различные степени расстройства зрения вплоть до полной его утраты. Катарактой страдает почти каждый шестой человек старше 40 лет.
Ф.Гойя Асмодей, или Фантастическое видение
Существует множество предрасполагающих факторов от неблагоприятного воздействия окружающей среды до приема некоторых лекарственных средств. Помутнение хрусталика приводит не только к снижению остроты зрения, но и уменьшает контрастную чувствительность, кроме того, с возрастом хрусталик мешает пациенту отличать холодные цвета (Cristal Obal & Ascaso 2014).
Эволюция стиля Гойи в его более поздних работах подтверждает, что он имел катаракту, причем ее признаки находят с 1815г.
Ф. Гойя Jacques Galos, 1826,The Barnes Foundation, Merion, Pennsylvania, USA.
Ф.Гойя. Marıa Martınez de Puga
Выцветшие темные фоны, которые по мере прогрессии болезни становятся все более и более размытыми, «смазанные» силуэты, все это знаки болезни предстают во всей красе в творчестве Гойи начиная с 1827г. Портрет внука, Мариано Гойя (1827), многими считается «предвестником» импрессионизма: крупные мазки, «неряшливость» прорисовки. Тем не менее, мазки Гойи настолько однотонны, что уши практически не отличаются от фона. И весь камзол написан одной краской.
Портрет внука, 1827
Процесс старения линзы, отображенный в картинах Гойи с однотонным желтым вместо разнообразия оттенков, можно довольно ясно распознать на портретах Marıa Martınez de Puga (1824), Jose Duaso y Latre (1824) и Juan Bautista de Muguiro (1824). Особенно ярко он иллюстрируется изображением золотых пуговиц пальто на портрете Jacques Galos (1826). И «апофеозом» катаракты является неоконченный портрет Jose Pıo de Molina (1827), где все дефекты зрения уже невозможно скрыть ни задним фоном, ни мазками.
Ф. Гойя Jose Pıo de Molina, 1827– 1828, oil on canvas, Oskar-Reinhart Foundation Museum, Winterthur, Switzerland.
Но это то, чем страдал Гойя в старости. А что же было до?
Известно, что какие-то «проблемы со зрением» мешали ему следовать академическим нормам, которые требуют точности и аккуратности в линиях, форме и цвете. И его бунт против норм академизма был отчасти обусловлен этим. Эта проблема объясняет и его «Informe a la Academia» (письмо в Академию), и его новую технику – скетчинг, и даже его публичное выступление в Бордо, где он заявил: «Я вижу образы: только фигуры, которые «подсвечиваются» изнутри или не подсвечиваются, фигуры на переднем плане как будто движутся на меня, а сзади-от меня. Мои глаза никогда не были в состоянии различить детали. Я не могу сосчитать пуговицы на пальто у проходящего мимо человека, и моя кисть не может видеть больше меня» (Matheron 1890). Уже в 1787 году в письме к своему другу, богатому арагонскому торговцу, Мартину Сапатеру (Martin Zapater) Гойя пишет: «Как я могу радоваться, если не вижу тебя? Приезжай скорее и привези с собой хорошего настроения, да, и не забудь о моих новых очках, так как я перестал видеть в старых» (Canellas 1991). Художнику в тот момент было чуть за 40, и конечно же потребность в смене очков могла быть признаком ранней дальнозоркости (пресбиопии). У Гойи есть автопортрет в очках, который датируется интервалом между 1797 и 1802 годами. Существование с детства дальнозоркости у Гойи как раз подтверждает его фраза «Мои глаза никогда не были в состоянии различить детали». Однако, опять же, это не все.
Первые признаки серьезного заболевания появились в ноябре 1792 года, когда он пожаловался на головные боли, головокружение, шум в ушах, временную слепоту, кроме этого его правая рука онемела и плохо двигалась. Способность видеть относительно быстро восстановилась, всё реже стали мучить головокружения и нарушения координации движения, а правая рука ещё долгое время оставалась недееспособной. В письме от 29 марта 1793г. года С. Мартинес описывает Мартину Сапатеру состояние Гойи: «Шум в голове и его глухота не уменьшились, но его зрение стало лучше, и он не чувствует себя таким слабым и опустошенным как ранее. Он уже способен подняться и спуститься по лестнице, и, наконец, он вновь начал заниматься тем, что любил делать до болезни» (Canellas 1991). Но слух безвозвратно исчез, и Гойя до конца жизни оставался глухим.
Этот зловещий кризис, произошедший с художником в возрасте 46 лет, наложил свой отпечаток на образы его произведений. В палитре стали преобладать нейтральные тона: коричневый, серый и чёрный, которые как будто освещались яркими цветовыми пятнами. Специалисты также указывали на то, что Гойя применил новую технику написания кистью – линии стали короткими и неряшливыми, нервными. В этот период Гойя создал первую серию графических эскизов, насчитывающих 80 металлических пластин Caprichos («Капризы»), которые бессвязны и не логичны, как сны или галлюцинации.
Ф. Гойя. Гравюры - "Капричос" (Капризы) (1793 - 1797)
В годы гражданской войны Гойя, как и многие его друзья и сограждане, стал «пленником, который запутался в сети противоречий и внутренних конфликтов". Начиная с 1810 года, появилось в общей сложности 85 гравюр из серии «Ужасы войны», которые не были опубликованы при жизни.
Ф.Гойя. «Ужасы войны»
Он и его семья пережили ужасный 1811-й голодный год в Мадриде, его жена Хосефа умерла в июне 1812 года, и 66-летний глухой старик остался один в своём доме.
Последние годы жизни художник провёл в Париже (с 1824г.). Всё меньше и меньше посвящал времени творчеству.
Весной 1825 года Гойя вновь тяжело заболел. На этот раз врач установил диагноз "паралич мочевого пузыря"(?). Однако в этот момент он все же не переставал творить. Он наносил краски пальцами или кусочками сукна, использовал жидкие краски, которые втирал в полотно.
В медицинском заключении от 29 мая1825г., подписанном врачами Lafargue и L’Olivera, описываются некие «опасные» изменения зрения и общего состояния пациента, которое трактуется как тяжелое и даже жизнеугрожающее (Canellas 1991). 20 декабря 1825 года Гойя признался своему другу: «Мое зрение, моя рука, мои кисти и все, что я умел и люблю, даже моя сила воли, подводят меня» (Canellas 1991).
За несколько дней до смерти у Гойи развился правосторонний паралич, и он потерял способность говорить. В ночь с 15 на 16 апреля 1828 года в 2 часа он умер...
Что же за загадочная болезнь изводила великого художника?
К сожалению, в описании его болезни нет описаний или банальной информации от врачей. Нет и точного описания состояния его глазного дна (ведь тогда уже был доступен осмотр) или исследования слуха. Нет ни одного лабораторного параметра. Собственно, для конца 18-го века — это неудивительно, но это делает любые предположения о болезни Гойи трудно подтверждаемыми или опровергаемыми.
Изучая его окулярные симптомы можно очертить спектр возможных причин его болезни следующим образом:
1. нейросифилис (Sanchez de Rivera 1943; Shapiro 1966),
2. синдром Фогта – Коянаги–Харада (Cawthorne 1962; Vargas 1995; Ivanisevic & Ivanisevic 2015)
3. отравление свинцом (сатурнизм) (Niederland 1972; Rodrıguez 1993),
4. болезнь Когана и синдром Сусека (Ravin & Ravin 1999)
5. малярия с вовлечением в патологический процесс головного мозга (Ravin & Ravin 1999, 2008)
6. интоксикация хинином (cinchonism) (Ravin & Ravin 1999, 2008, Montilla 2005)
В 1972г. в университете Нью-Йорка психиатр В. Нидерланд высказал гипотезу, что симптомы опасной болезни Гойи 1793 года могут быть объяснены отравлением тяжёлыми металлами. В те времена считалось обычным делом, когда художник самостоятельно изготавливал для себя краски. Ф. Шмидт из Чикаго изучая палитру цветов Гойи сделал любопытное наблюдение, что художник отдавал предпочтение белому цвету. В то время была лишь одна возможность добыть белый - свинцовые белила. Гойя их часто использовал, когда рисовал свои картины в белом, сером и перламутровом цветах. Ему удавалось достичь в них своеобразного очарования, примером чего может служить портрет маркизы Понтехос.
Немаловажное значение имела техника рисования Гойи: быстрое нанесение мазков жидкими красками увеличивало вероятность попадания свинца в организм, так как разбрызгивание мелких капель красителя способствовало аэрозольному и контактному механизмам проникновения. Также мастер зачастую работал не кистью, а куском сукна или губкой, что создавало очень тесный контакт незащищенных рук художника с ядовитым веществом. Свинец обычно приводит к хроническим интоксикациям, т.к. способен длительно депонироваться в тканях, особенно в паренхиматозных органах и костях.
Помимо «свинцовой» окраски кожи и кайма на дёснах, для интоксикации характерен астенический синдром (головные боли, головокружение несистемного характера, физическая и психическая утомляемость, вялость, нарушение сна, эмоциональная лабильность, сужение круга интересов). Может развиваться даже свинцовая энцефалопатия (значительное ухудшение памяти, интенсивные головные боли, снижение критики к своему состоянию, психосенсорные расстройства и нарушения восприятий в виде зрительных, слуховых и тактильных галлюцинаций, гиперкинезы в виде дрожания, атаксия, поражение отдельных черепных нервов, явления височной эпилепсии, свинцовая менингопатия). Кроме того, для этой болезни характерно поражение органов брюшной полости, так называемая свинцовая колика - схваткообразные боли в животе, нарушение деятельности кишечника, рвота. Свинцовые параличи – наиболее тяжёлый и типичный синдром. Правая рука обычно страдает сильнее.
Однако известно, что куском сукна и пальцами он начал писать картины почти через 30 лет после этой загадочной болезни. Да и работать с чистыми красками он начал значимо позже, в 1796г., то есть спустя три года после тяжёлой болезни. Кроме этого глухота для этой интоксикации совсем не характерна. Все это исключает свинцовую интоксикацию, как причину болезни Гойи.
Если же обратиться к глухоте, то известно, что Гойя оглох одномоментно и на оба уха. Эти симптомы сопровождались головокружением и атаксией.
Кроме этого есть предположения, что нарушение зрения было связано не с заболеванием глаз, а с нарушением зрительного восприятия, осциллопсией - иллюзией движения внешней среды из-за утраты вестибуло-окулярного рефлекса, в результате чего человек не может стабилизировать сетчаточный образ во время движения головы.
Острая глухота с головокружением могла быть вызвана острым вирусным лабиринтитом, синдромом Меньера, аутоиммунным заболеванием внутреннего уха или сформированным перилимфатическим свищем, но такие процессы в 97% случаях носят односторонний характер. Острая двусторонняя глухота – это крайне редкое состояние.
1. Лабиринтит - самая распространенная причина острого головокружения - это воспалительное заболевание внутреннего уха, возникающее в результате проникновения в него болезнетворных микробов или их токсинов и проявляющееся сочетанным поражением вестибулярного и звукового анализаторов. Он начинается внезапно. Сильное головокружение, постоянная рвота, чувство вращения усиливаются при попытке встать и при движениях головы. В большинстве случаев эти симптомы постепенно исчезают в течение 2-3 дней заболевания. Синдром Рамсея Ханта— герпетическое поражение лицевого коленчатого узла с развитием ганглионита. особенно без видимой сыпи, также может давать синдром лабиринтита, с головокружением, рвотой, атаксией, шумом в ушах, а также потерей слуха. Болезнь Гойи не очень подходит под это описание, потому что она продолжалось на протяжении нескольких месяцев, и головная боль была слишком выраженная для изолированного лабиринтита.
2. Менингококковый или туберкулезный менингит часто вызывал глухоту в доантибиотическую эру, вызывая повреждение кохлеарного нерва вследствие гнойного процесса. Острота болезни Гойи не была документирована, нет никаких указаний на выраженность его головной боли, была ли светобоязнь или сыпь. Однако, если это все же был бактериальный менингит, то Гойе необычайно повезло выжить без лечения. Интересно, что автопортрет Гойи после 1792 характеризуется небольшой асимметрией лица, которая в дальнейшем становится менее выраженной.
3. Энцефалит, вирусный или аутоиммунный, более возможен. Тем не менее, двусторонняя глухота при нем встречается крайне редко. Однако, если причиной энцефалита был зостер- вирус, один из вариантов герпес вирусной инфекции, в рамках синдрома Рамсея Ханта, он мог осложниться демиелинизирующим энцефаломиелитом.
4. Нейросифилис. Гипотеза о нем возникла у историков медицины, обративших внимание на довольно распущенный образ жизни Гойи в юности. Однако нейросифилис не мог дать спонтанное улучшение, позволившее прожить Гойе относительно здоровым еще 40 лет.
5. Синдром Фогта – Коянаги – Харады, представляющий собой аутоиммунное заболевание с преимущественным поражением глаз, ушей, кожи, менингиальных оболочек, известный также как увеоменингиальный синдром, характеризуется пятнами белых волос (полиоза) и витилиго. Поражение органа слуха редко сопровождается глухотой, скорее звон в ушах. Хотя Cawthorne в 1960г. и выдвинул гипотезу об этом синдроме, как основном диагнозе Гойи, и последующие 50 лет было найдено много дополнительных подтверждений, в это сложно поверить: в эру до иммуносупрессии Гойя не смог бы самостоятельно выздороветь или дать спонтанное улучшение зрения, что также подтверждено его неизменно "растущими" художественными способностями. Кроме этого, его портреты и автопротреты не выдают следов полиоза или витилиго.
6. Синдром Когана – редкое заболевание из группы системных васкулитов с вариабельным поражением сосудов. Представляет собой сочетание офтальмологических симптомов и аудиовестибулярных расстройств (синдром Меньера и нейросенсорная тугоухость). Часто наблюдается лихорадка, поражение суставов (артралгии или артрит), встречаются и неврологические нарушения, может развиться и аортит с развитием аневризмы аорты. Потеря слуха (двусторонняя) часто бывает необратимой, тогда как глазные симптомы могут носить обратимый характер. Синдром Когана – действительно возможное объяснение болезни Гойи, хотя для него характерны очень выраженные глазные симптомы со слезотечением, светобоязнью и покраснением, про которые история Гойи умалчивает. В одном письме о состоянии Гойи Мартинес упоминает его красные глаза.
7. Синдром Сусака или ретино-кохлео-церебральная васкулопатия, является крайне редким тяжелым инвалидизирующим заболеванием, в основе которого предполагают аутоиммунные нарушения. Он характеризуется микроангиопатическим поражением с триадой органов мишеней: головной мозг, внутреннее ухо и сетчатка. Чаще им страдают молодые женщины (3: 1) со средним возрастом начала в 30 лет. Вовлечение внутреннего уха (отсюда и глухота) развивается постепенно в течение нескольких недель, и хотя процесс изначально односторонний,довольно быстро становится двусторонним. Лечится активной иммуносупрессивной терапией, однако у мужчин описаны спонтанные ремиссии. Кстати, многие больные имеют тяжелые нейропсихологические последствия. По-видимому, синдром Сусака является самым вероятным объяснением болезни Гойи.
Впервые гипотезу о синдроме Сусака озувучила Ронна Херцано (Ronna Hertzano), эксперт по слуху в Школе медицины Университета Мэриленда. «Иммунная система человека атакует мелкие кровеносные сосуды в мозге, сетчатке и во внутреннем ухе," - отмечает Ронна,- а состояние больного включает в себя симптомы «головных болей, трудности мышления, психического расстройства, потерю слуха и равновесия. Данная клиническая картина позволяет предположить, что Франсиско Гойя страдал именно от синдрома Сусака, поскольку исторически доказано «определенное созвездие симптомов», наблюдавшихся у художника. Кроме того, если бы у Гойи наблюдались сифилис или отравление свинцом, то последствия были бы куда серьезнее, нежели потеря слуха".
8. Любые нарушения мозгового кровообращения у Гойи маловероятны: болезнь развивалась постепенно и сопровождались головной болью. Несмотря на то, что при любом головокружении с глухотой необходимо исключать поражение передней нижней мозжечковой артерии, особенно там, где есть сосудистые факторы риска, наличие инсульта у Гойи исключено.
9. Митохондриальные цитопатии могут вызвать нейросенсорные нарушения слуха, и даже могут имитировать вирусный энцефалит. Тем не менее, дебют митохондриального заболевания после 40лет без дальнейших рецидивов исключает этот диагноз.
Можно только представить муки Гойи и его изоляцию, связанную с глухотой.
Он смог освоить элементарный язык жестов, но по существу стал отшельником, общаясь только с Мартинесом и Сапатерой. Однако Гойя был полон решимости: ему нужно было доказать, что он может работать несмотря на болезнь, чтобы доказать ошибочность представлений директора Королевской фабрики гобеленов, который написал в марте 1794г.: «Гойя не может ничего делать из-за своей болезни». Промедление Гойи с выполнением заказа после выздоровления можно объяснить депрессией и разочарованием.
Его картины в 1793–94 изображают пожары, кораблекрушения, грабежи, тюремное заключение и безумие.
Посмотрите, как по-разному выглядит один и тот же сюжет «Паломничество в церковь Сан Исидро» (Святой покровитель Мадрида). Первый был создан до, второй после болезни: темно, грустно и жутко.
Франсиско де Гойя (1746-1828).(Слева) Паломничество в церковь Сан Исидро. 1788. Масло на холсте. Национальный музей Прадо, Мадрид. (Справа) Паломничество Сан Исидро 1821-1823. Масло на штукатурке. Национальный Музей
Прадо, Мадрид.
Винсент Лопез (Vicente Lopez) (1772–1850). Портрет Ф. Гойи 1826. Spanish. Oil on canvas. 93675 cm.
Museo Nacional del Prado, Madrid.
Список литературы:
1. Smith PE, Chitty CN, Williams G, Stephens D Goya's deafness. Pract Neurol. 2008 Dec;8(6):370-7. doi: 10.1136/jnnp.2008.161349
2. Ravin JG1, Ravin TB. What ailed Goya? Surv Ophthalmol. 1999 Sep-Oct;44(2):163-70.
3. Symmons S, tr. Troutman P. Goya: a life in letters. Pimlico: London, 2004.
4. Hughes R. Goya. Vantage: London, 2004.
5. Blackburn J. Old man Goya. Vintage: London, 2003.
6. Craven T. Men of art. Simon and Schuster, 1931.
7. Sweeney CJ, Gilden DH. Ramsay Hunt syndrome. J Neurol Neurosurg Psychiatry 2001;71:149–54.
8. Barratt HJ, Miller D, Rudge P. The site of the lesion causing deafness in multiple sclerosis. Scand Audiol 1988;17:67–71.
9. Sil A, Chatrath P, Gatland D. Deafness in Vogt– Koyanagi–Harada syndrome. J Laryngol Otol 2006;120:416–18.
10. Cawthorne TE. Goya’s illness. Proc Roy Soc Med 1962;55:213–217.
11. Clifford Rose F. The deafness of Goya (1746–1828).In: Clifford Rose F, ed. The Neurobiology of painting. International review of neurobiology Vol Elsevier: San Diego, 2006:301–16.
12. Cundiff J, Kansal S, Kumar A, et al. Cogan’s syndrome: a cause of progressive hearing deafness. Am J Otolaryngol 2006;27:68–70.
13. Aubart-Cohen F, Klein I, Alexandra JF, et al. Longterm outcome in Susac syndrome. Medicine (Baltimore) 2007;86:93–102.
14. Snyers B, Boschi A, De Potter P, et al. Susac syndrome in four male patients. Retina 2006;26:1049–55
15. Lee H, Ahn BH, Baloh RW. Sudden deafness with vertigo as a sole manifestation of anterior inferior cerebellar artery infarction. J Neurol Sci 2004;222:105–7.
16. Bovo R, Ortore R, Ciorba A, et al. Bilateral sudden profound hearing loss and vertigo as a unique manifestation of bilateral symmetric inferior pontine infarctions. Ann Otol Rhinol Laryngol 2007;116:407–10.
17. Holstege CP. Lead encephalopathy. Emedicine. Available at http://www.emedicine.com/neuro/ topic185.htm (accessed 14 Dec 2007). Emery AEH. The Madhouse, by Francisco Goya. Pract Neurol 2003;3:176 177
18. Pirsig W, Stephens D. And hearing with the eyes. In: Willemont J, ed. De historia auris et cultura. Brussels: Nouvelle Imprimerie des Sciences, 1994:115–72.
19. Stephens D, Kerr P. The role of positive experience in living with acquired hearing loss. Int J Audiol 2003;42(Suppl 1):S118–S127.
20. Alonso F (2005): El enigma Goya. Madrid: Fondo de Cultura Economica. Canellas A (1991): Francisco de Goya, Diplomatario. Ed. Zaragoza: Librerıa General.
21. Casanovas J (1967): La vision de los pintores I. Medicina e Historia 39: 1–16.
22. Cristobal JA & Ascaso FJ (2014): Influencia de los trastornos visuales en la pintura. R Acad Med Zaragoza 2: 35–80.
23. Cruz JM (1986): Goya, Salvat. Barcelona: Baticle J. Francisco de Goya, 334.
24. Ivanisevic P & Ivanisevic M (2015): The influence of retinal eye diseases on painting. Coll Antropol 39:243–246.
25. Matheron L (1890): Goya. Madrid: Biblioteca Universal. Monta~nes P (2004): Arte, envejecimiento y creatividad. En: VVAA. Cerebro, arte y creatividad. Univ. Nacional de Colombia. Bogota 77–89.
26. Niederland WG (1972): Goya’s illness: a case of lead encephalopathy? N Y State J Med 413–418.
27. Ravin JG (1985): Monet’s cataracts. JAMA: 394–399.
28. Ravin JG (1997): Artistic vision in old age: Claude Monet. In: Marmor MF & Ravin JG (eds). The eye of the artist. St. Louis: Mosby-Year Book. Inc. 118–129.
29. Ravin JG & Ravin TB (1999): What Ailed Goya? Surv Ophthalmol 44: 163–172.
30. Ravin JG & Ravin TB (2008): Goyа`s illnesses– infectious? Environmental? Pharos Alpha Omega Alpha Honor Med Soc 71:48;
31. Rodrıguez MT (1993): Goya, Saturno y el saturnismo. Su enfermedad. Madrid: Fotojae.
32. Sanchez de Rivera D (1943): Goya. La leyenda, la enfermedad y las pinturas religiosas. Madrid: Ed. Blass.
33. Shapiro SL (1966): The fateful illness of Francisco Goya. EENT Monthly 45: 89–94.
34. Vargas L (1995): The black paintings and the Vogt-Koyanagi-Harada syndrome. J Fla Med Assoc 82: 533–534.
Расстройства зрения могут сильно влиять и даже менять стиль художника (Ivanisevic & Ivanisevic, 2015). Известный труд про влияние катаракты на искусство, опубликованный Liebriech еще в 1873 году, гласит, что с возрастом хрусталик меняет цвет и становится оранжево-янтарным, что приводит к искажению восприятия цвета, в частности синего (Casanovas 1967). В картинах Клода Моне огромное количество оттенков красного, желтого и охры, т.е. эти цвета он лучше всего видел, тогда как оттенки синего глаз перекрашивал в зеленый. Как следствие, диапазон цветов стал почти монохроматическим и синий исчез (Ravin 1985). Моне сам описал ухудшение своего зрения с 1914 по 1915 год: «Цвета перестали быть одинаково интенсивными для меня… Я почти все вижу в желто-красном цвете и в целом мои картины стали темнее». В картинах Моне все же есть синий, но это было своего рода жульничество: он выбирал различные градации синего, читая этикетки на тубах краски (Ravin 1985,1997). (история болезни Моне здесь)
Группа испанских окулистов Jose M. Perez-Trullen, Francisco J. Ascaso and Marıa J. Aurıa нашли доказательства того, что и Франсиско де Гойя (1746–1826) также страдал возрастной катарактой. Катара́кта (лат. cataracta от др.-греч. καταρράκτης — «водопад, брызги водопада, решетка») — патологическое состояние, связанное с помутнением хрусталика глаза вследствие денатурации белка, входящего в его состав, и вызывающее различные степени расстройства зрения вплоть до полной его утраты. Катарактой страдает почти каждый шестой человек старше 40 лет.
Ф.Гойя Асмодей, или Фантастическое видение
Существует множество предрасполагающих факторов от неблагоприятного воздействия окружающей среды до приема некоторых лекарственных средств. Помутнение хрусталика приводит не только к снижению остроты зрения, но и уменьшает контрастную чувствительность, кроме того, с возрастом хрусталик мешает пациенту отличать холодные цвета (Cristal Obal & Ascaso 2014).
Эволюция стиля Гойи в его более поздних работах подтверждает, что он имел катаракту, причем ее признаки находят с 1815г.
Ф. Гойя Jacques Galos, 1826,The Barnes Foundation, Merion, Pennsylvania, USA.
Ф.Гойя. Marıa Martınez de Puga
Выцветшие темные фоны, которые по мере прогрессии болезни становятся все более и более размытыми, «смазанные» силуэты, все это знаки болезни предстают во всей красе в творчестве Гойи начиная с 1827г. Портрет внука, Мариано Гойя (1827), многими считается «предвестником» импрессионизма: крупные мазки, «неряшливость» прорисовки. Тем не менее, мазки Гойи настолько однотонны, что уши практически не отличаются от фона. И весь камзол написан одной краской.
Портрет внука, 1827
Процесс старения линзы, отображенный в картинах Гойи с однотонным желтым вместо разнообразия оттенков, можно довольно ясно распознать на портретах Marıa Martınez de Puga (1824), Jose Duaso y Latre (1824) и Juan Bautista de Muguiro (1824). Особенно ярко он иллюстрируется изображением золотых пуговиц пальто на портрете Jacques Galos (1826). И «апофеозом» катаракты является неоконченный портрет Jose Pıo de Molina (1827), где все дефекты зрения уже невозможно скрыть ни задним фоном, ни мазками.
Ф. Гойя Jose Pıo de Molina, 1827– 1828, oil on canvas, Oskar-Reinhart Foundation Museum, Winterthur, Switzerland.
Но это то, чем страдал Гойя в старости. А что же было до?
Известно, что какие-то «проблемы со зрением» мешали ему следовать академическим нормам, которые требуют точности и аккуратности в линиях, форме и цвете. И его бунт против норм академизма был отчасти обусловлен этим. Эта проблема объясняет и его «Informe a la Academia» (письмо в Академию), и его новую технику – скетчинг, и даже его публичное выступление в Бордо, где он заявил: «Я вижу образы: только фигуры, которые «подсвечиваются» изнутри или не подсвечиваются, фигуры на переднем плане как будто движутся на меня, а сзади-от меня. Мои глаза никогда не были в состоянии различить детали. Я не могу сосчитать пуговицы на пальто у проходящего мимо человека, и моя кисть не может видеть больше меня» (Matheron 1890). Уже в 1787 году в письме к своему другу, богатому арагонскому торговцу, Мартину Сапатеру (Martin Zapater) Гойя пишет: «Как я могу радоваться, если не вижу тебя? Приезжай скорее и привези с собой хорошего настроения, да, и не забудь о моих новых очках, так как я перестал видеть в старых» (Canellas 1991). Художнику в тот момент было чуть за 40, и конечно же потребность в смене очков могла быть признаком ранней дальнозоркости (пресбиопии). У Гойи есть автопортрет в очках, который датируется интервалом между 1797 и 1802 годами. Существование с детства дальнозоркости у Гойи как раз подтверждает его фраза «Мои глаза никогда не были в состоянии различить детали». Однако, опять же, это не все.
Первые признаки серьезного заболевания появились в ноябре 1792 года, когда он пожаловался на головные боли, головокружение, шум в ушах, временную слепоту, кроме этого его правая рука онемела и плохо двигалась. Способность видеть относительно быстро восстановилась, всё реже стали мучить головокружения и нарушения координации движения, а правая рука ещё долгое время оставалась недееспособной. В письме от 29 марта 1793г. года С. Мартинес описывает Мартину Сапатеру состояние Гойи: «Шум в голове и его глухота не уменьшились, но его зрение стало лучше, и он не чувствует себя таким слабым и опустошенным как ранее. Он уже способен подняться и спуститься по лестнице, и, наконец, он вновь начал заниматься тем, что любил делать до болезни» (Canellas 1991). Но слух безвозвратно исчез, и Гойя до конца жизни оставался глухим.
Этот зловещий кризис, произошедший с художником в возрасте 46 лет, наложил свой отпечаток на образы его произведений. В палитре стали преобладать нейтральные тона: коричневый, серый и чёрный, которые как будто освещались яркими цветовыми пятнами. Специалисты также указывали на то, что Гойя применил новую технику написания кистью – линии стали короткими и неряшливыми, нервными. В этот период Гойя создал первую серию графических эскизов, насчитывающих 80 металлических пластин Caprichos («Капризы»), которые бессвязны и не логичны, как сны или галлюцинации.
Ф. Гойя. Гравюры - "Капричос" (Капризы) (1793 - 1797)
В годы гражданской войны Гойя, как и многие его друзья и сограждане, стал «пленником, который запутался в сети противоречий и внутренних конфликтов". Начиная с 1810 года, появилось в общей сложности 85 гравюр из серии «Ужасы войны», которые не были опубликованы при жизни.
Ф.Гойя. «Ужасы войны»
Он и его семья пережили ужасный 1811-й голодный год в Мадриде, его жена Хосефа умерла в июне 1812 года, и 66-летний глухой старик остался один в своём доме.
Последние годы жизни художник провёл в Париже (с 1824г.). Всё меньше и меньше посвящал времени творчеству.
Весной 1825 года Гойя вновь тяжело заболел. На этот раз врач установил диагноз "паралич мочевого пузыря"(?). Однако в этот момент он все же не переставал творить. Он наносил краски пальцами или кусочками сукна, использовал жидкие краски, которые втирал в полотно.
В медицинском заключении от 29 мая1825г., подписанном врачами Lafargue и L’Olivera, описываются некие «опасные» изменения зрения и общего состояния пациента, которое трактуется как тяжелое и даже жизнеугрожающее (Canellas 1991). 20 декабря 1825 года Гойя признался своему другу: «Мое зрение, моя рука, мои кисти и все, что я умел и люблю, даже моя сила воли, подводят меня» (Canellas 1991).
За несколько дней до смерти у Гойи развился правосторонний паралич, и он потерял способность говорить. В ночь с 15 на 16 апреля 1828 года в 2 часа он умер...
Что же за загадочная болезнь изводила великого художника?
К сожалению, в описании его болезни нет описаний или банальной информации от врачей. Нет и точного описания состояния его глазного дна (ведь тогда уже был доступен осмотр) или исследования слуха. Нет ни одного лабораторного параметра. Собственно, для конца 18-го века — это неудивительно, но это делает любые предположения о болезни Гойи трудно подтверждаемыми или опровергаемыми.
Изучая его окулярные симптомы можно очертить спектр возможных причин его болезни следующим образом:
1. нейросифилис (Sanchez de Rivera 1943; Shapiro 1966),
2. синдром Фогта – Коянаги–Харада (Cawthorne 1962; Vargas 1995; Ivanisevic & Ivanisevic 2015)
3. отравление свинцом (сатурнизм) (Niederland 1972; Rodrıguez 1993),
4. болезнь Когана и синдром Сусека (Ravin & Ravin 1999)
5. малярия с вовлечением в патологический процесс головного мозга (Ravin & Ravin 1999, 2008)
6. интоксикация хинином (cinchonism) (Ravin & Ravin 1999, 2008, Montilla 2005)
В 1972г. в университете Нью-Йорка психиатр В. Нидерланд высказал гипотезу, что симптомы опасной болезни Гойи 1793 года могут быть объяснены отравлением тяжёлыми металлами. В те времена считалось обычным делом, когда художник самостоятельно изготавливал для себя краски. Ф. Шмидт из Чикаго изучая палитру цветов Гойи сделал любопытное наблюдение, что художник отдавал предпочтение белому цвету. В то время была лишь одна возможность добыть белый - свинцовые белила. Гойя их часто использовал, когда рисовал свои картины в белом, сером и перламутровом цветах. Ему удавалось достичь в них своеобразного очарования, примером чего может служить портрет маркизы Понтехос.
Немаловажное значение имела техника рисования Гойи: быстрое нанесение мазков жидкими красками увеличивало вероятность попадания свинца в организм, так как разбрызгивание мелких капель красителя способствовало аэрозольному и контактному механизмам проникновения. Также мастер зачастую работал не кистью, а куском сукна или губкой, что создавало очень тесный контакт незащищенных рук художника с ядовитым веществом. Свинец обычно приводит к хроническим интоксикациям, т.к. способен длительно депонироваться в тканях, особенно в паренхиматозных органах и костях.
Помимо «свинцовой» окраски кожи и кайма на дёснах, для интоксикации характерен астенический синдром (головные боли, головокружение несистемного характера, физическая и психическая утомляемость, вялость, нарушение сна, эмоциональная лабильность, сужение круга интересов). Может развиваться даже свинцовая энцефалопатия (значительное ухудшение памяти, интенсивные головные боли, снижение критики к своему состоянию, психосенсорные расстройства и нарушения восприятий в виде зрительных, слуховых и тактильных галлюцинаций, гиперкинезы в виде дрожания, атаксия, поражение отдельных черепных нервов, явления височной эпилепсии, свинцовая менингопатия). Кроме того, для этой болезни характерно поражение органов брюшной полости, так называемая свинцовая колика - схваткообразные боли в животе, нарушение деятельности кишечника, рвота. Свинцовые параличи – наиболее тяжёлый и типичный синдром. Правая рука обычно страдает сильнее.
Однако известно, что куском сукна и пальцами он начал писать картины почти через 30 лет после этой загадочной болезни. Да и работать с чистыми красками он начал значимо позже, в 1796г., то есть спустя три года после тяжёлой болезни. Кроме этого глухота для этой интоксикации совсем не характерна. Все это исключает свинцовую интоксикацию, как причину болезни Гойи.
Если же обратиться к глухоте, то известно, что Гойя оглох одномоментно и на оба уха. Эти симптомы сопровождались головокружением и атаксией.
Кроме этого есть предположения, что нарушение зрения было связано не с заболеванием глаз, а с нарушением зрительного восприятия, осциллопсией - иллюзией движения внешней среды из-за утраты вестибуло-окулярного рефлекса, в результате чего человек не может стабилизировать сетчаточный образ во время движения головы.
Острая глухота с головокружением могла быть вызвана острым вирусным лабиринтитом, синдромом Меньера, аутоиммунным заболеванием внутреннего уха или сформированным перилимфатическим свищем, но такие процессы в 97% случаях носят односторонний характер. Острая двусторонняя глухота – это крайне редкое состояние.
1. Лабиринтит - самая распространенная причина острого головокружения - это воспалительное заболевание внутреннего уха, возникающее в результате проникновения в него болезнетворных микробов или их токсинов и проявляющееся сочетанным поражением вестибулярного и звукового анализаторов. Он начинается внезапно. Сильное головокружение, постоянная рвота, чувство вращения усиливаются при попытке встать и при движениях головы. В большинстве случаев эти симптомы постепенно исчезают в течение 2-3 дней заболевания. Синдром Рамсея Ханта— герпетическое поражение лицевого коленчатого узла с развитием ганглионита. особенно без видимой сыпи, также может давать синдром лабиринтита, с головокружением, рвотой, атаксией, шумом в ушах, а также потерей слуха. Болезнь Гойи не очень подходит под это описание, потому что она продолжалось на протяжении нескольких месяцев, и головная боль была слишком выраженная для изолированного лабиринтита.
2. Менингококковый или туберкулезный менингит часто вызывал глухоту в доантибиотическую эру, вызывая повреждение кохлеарного нерва вследствие гнойного процесса. Острота болезни Гойи не была документирована, нет никаких указаний на выраженность его головной боли, была ли светобоязнь или сыпь. Однако, если это все же был бактериальный менингит, то Гойе необычайно повезло выжить без лечения. Интересно, что автопортрет Гойи после 1792 характеризуется небольшой асимметрией лица, которая в дальнейшем становится менее выраженной.
3. Энцефалит, вирусный или аутоиммунный, более возможен. Тем не менее, двусторонняя глухота при нем встречается крайне редко. Однако, если причиной энцефалита был зостер- вирус, один из вариантов герпес вирусной инфекции, в рамках синдрома Рамсея Ханта, он мог осложниться демиелинизирующим энцефаломиелитом.
4. Нейросифилис. Гипотеза о нем возникла у историков медицины, обративших внимание на довольно распущенный образ жизни Гойи в юности. Однако нейросифилис не мог дать спонтанное улучшение, позволившее прожить Гойе относительно здоровым еще 40 лет.
5. Синдром Фогта – Коянаги – Харады, представляющий собой аутоиммунное заболевание с преимущественным поражением глаз, ушей, кожи, менингиальных оболочек, известный также как увеоменингиальный синдром, характеризуется пятнами белых волос (полиоза) и витилиго. Поражение органа слуха редко сопровождается глухотой, скорее звон в ушах. Хотя Cawthorne в 1960г. и выдвинул гипотезу об этом синдроме, как основном диагнозе Гойи, и последующие 50 лет было найдено много дополнительных подтверждений, в это сложно поверить: в эру до иммуносупрессии Гойя не смог бы самостоятельно выздороветь или дать спонтанное улучшение зрения, что также подтверждено его неизменно "растущими" художественными способностями. Кроме этого, его портреты и автопротреты не выдают следов полиоза или витилиго.
6. Синдром Когана – редкое заболевание из группы системных васкулитов с вариабельным поражением сосудов. Представляет собой сочетание офтальмологических симптомов и аудиовестибулярных расстройств (синдром Меньера и нейросенсорная тугоухость). Часто наблюдается лихорадка, поражение суставов (артралгии или артрит), встречаются и неврологические нарушения, может развиться и аортит с развитием аневризмы аорты. Потеря слуха (двусторонняя) часто бывает необратимой, тогда как глазные симптомы могут носить обратимый характер. Синдром Когана – действительно возможное объяснение болезни Гойи, хотя для него характерны очень выраженные глазные симптомы со слезотечением, светобоязнью и покраснением, про которые история Гойи умалчивает. В одном письме о состоянии Гойи Мартинес упоминает его красные глаза.
7. Синдром Сусака или ретино-кохлео-церебральная васкулопатия, является крайне редким тяжелым инвалидизирующим заболеванием, в основе которого предполагают аутоиммунные нарушения. Он характеризуется микроангиопатическим поражением с триадой органов мишеней: головной мозг, внутреннее ухо и сетчатка. Чаще им страдают молодые женщины (3: 1) со средним возрастом начала в 30 лет. Вовлечение внутреннего уха (отсюда и глухота) развивается постепенно в течение нескольких недель, и хотя процесс изначально односторонний,довольно быстро становится двусторонним. Лечится активной иммуносупрессивной терапией, однако у мужчин описаны спонтанные ремиссии. Кстати, многие больные имеют тяжелые нейропсихологические последствия. По-видимому, синдром Сусака является самым вероятным объяснением болезни Гойи.
Впервые гипотезу о синдроме Сусака озувучила Ронна Херцано (Ronna Hertzano), эксперт по слуху в Школе медицины Университета Мэриленда. «Иммунная система человека атакует мелкие кровеносные сосуды в мозге, сетчатке и во внутреннем ухе," - отмечает Ронна,- а состояние больного включает в себя симптомы «головных болей, трудности мышления, психического расстройства, потерю слуха и равновесия. Данная клиническая картина позволяет предположить, что Франсиско Гойя страдал именно от синдрома Сусака, поскольку исторически доказано «определенное созвездие симптомов», наблюдавшихся у художника. Кроме того, если бы у Гойи наблюдались сифилис или отравление свинцом, то последствия были бы куда серьезнее, нежели потеря слуха".
8. Любые нарушения мозгового кровообращения у Гойи маловероятны: болезнь развивалась постепенно и сопровождались головной болью. Несмотря на то, что при любом головокружении с глухотой необходимо исключать поражение передней нижней мозжечковой артерии, особенно там, где есть сосудистые факторы риска, наличие инсульта у Гойи исключено.
9. Митохондриальные цитопатии могут вызвать нейросенсорные нарушения слуха, и даже могут имитировать вирусный энцефалит. Тем не менее, дебют митохондриального заболевания после 40лет без дальнейших рецидивов исключает этот диагноз.
Можно только представить муки Гойи и его изоляцию, связанную с глухотой.
Он смог освоить элементарный язык жестов, но по существу стал отшельником, общаясь только с Мартинесом и Сапатерой. Однако Гойя был полон решимости: ему нужно было доказать, что он может работать несмотря на болезнь, чтобы доказать ошибочность представлений директора Королевской фабрики гобеленов, который написал в марте 1794г.: «Гойя не может ничего делать из-за своей болезни». Промедление Гойи с выполнением заказа после выздоровления можно объяснить депрессией и разочарованием.
Его картины в 1793–94 изображают пожары, кораблекрушения, грабежи, тюремное заключение и безумие.
Посмотрите, как по-разному выглядит один и тот же сюжет «Паломничество в церковь Сан Исидро» (Святой покровитель Мадрида). Первый был создан до, второй после болезни: темно, грустно и жутко.
Франсиско де Гойя (1746-1828).(Слева) Паломничество в церковь Сан Исидро. 1788. Масло на холсте. Национальный музей Прадо, Мадрид. (Справа) Паломничество Сан Исидро 1821-1823. Масло на штукатурке. Национальный Музей
Прадо, Мадрид.
Винсент Лопез (Vicente Lopez) (1772–1850). Портрет Ф. Гойи 1826. Spanish. Oil on canvas. 93675 cm.
Museo Nacional del Prado, Madrid.
Список литературы:
1. Smith PE, Chitty CN, Williams G, Stephens D Goya's deafness. Pract Neurol. 2008 Dec;8(6):370-7. doi: 10.1136/jnnp.2008.161349
2. Ravin JG1, Ravin TB. What ailed Goya? Surv Ophthalmol. 1999 Sep-Oct;44(2):163-70.
3. Symmons S, tr. Troutman P. Goya: a life in letters. Pimlico: London, 2004.
4. Hughes R. Goya. Vantage: London, 2004.
5. Blackburn J. Old man Goya. Vintage: London, 2003.
6. Craven T. Men of art. Simon and Schuster, 1931.
7. Sweeney CJ, Gilden DH. Ramsay Hunt syndrome. J Neurol Neurosurg Psychiatry 2001;71:149–54.
8. Barratt HJ, Miller D, Rudge P. The site of the lesion causing deafness in multiple sclerosis. Scand Audiol 1988;17:67–71.
9. Sil A, Chatrath P, Gatland D. Deafness in Vogt– Koyanagi–Harada syndrome. J Laryngol Otol 2006;120:416–18.
10. Cawthorne TE. Goya’s illness. Proc Roy Soc Med 1962;55:213–217.
11. Clifford Rose F. The deafness of Goya (1746–1828).In: Clifford Rose F, ed. The Neurobiology of painting. International review of neurobiology Vol Elsevier: San Diego, 2006:301–16.
12. Cundiff J, Kansal S, Kumar A, et al. Cogan’s syndrome: a cause of progressive hearing deafness. Am J Otolaryngol 2006;27:68–70.
13. Aubart-Cohen F, Klein I, Alexandra JF, et al. Longterm outcome in Susac syndrome. Medicine (Baltimore) 2007;86:93–102.
14. Snyers B, Boschi A, De Potter P, et al. Susac syndrome in four male patients. Retina 2006;26:1049–55
15. Lee H, Ahn BH, Baloh RW. Sudden deafness with vertigo as a sole manifestation of anterior inferior cerebellar artery infarction. J Neurol Sci 2004;222:105–7.
16. Bovo R, Ortore R, Ciorba A, et al. Bilateral sudden profound hearing loss and vertigo as a unique manifestation of bilateral symmetric inferior pontine infarctions. Ann Otol Rhinol Laryngol 2007;116:407–10.
17. Holstege CP. Lead encephalopathy. Emedicine. Available at http://www.emedicine.com/neuro/ topic185.htm (accessed 14 Dec 2007). Emery AEH. The Madhouse, by Francisco Goya. Pract Neurol 2003;3:176 177
18. Pirsig W, Stephens D. And hearing with the eyes. In: Willemont J, ed. De historia auris et cultura. Brussels: Nouvelle Imprimerie des Sciences, 1994:115–72.
19. Stephens D, Kerr P. The role of positive experience in living with acquired hearing loss. Int J Audiol 2003;42(Suppl 1):S118–S127.
20. Alonso F (2005): El enigma Goya. Madrid: Fondo de Cultura Economica. Canellas A (1991): Francisco de Goya, Diplomatario. Ed. Zaragoza: Librerıa General.
21. Casanovas J (1967): La vision de los pintores I. Medicina e Historia 39: 1–16.
22. Cristobal JA & Ascaso FJ (2014): Influencia de los trastornos visuales en la pintura. R Acad Med Zaragoza 2: 35–80.
23. Cruz JM (1986): Goya, Salvat. Barcelona: Baticle J. Francisco de Goya, 334.
24. Ivanisevic P & Ivanisevic M (2015): The influence of retinal eye diseases on painting. Coll Antropol 39:243–246.
25. Matheron L (1890): Goya. Madrid: Biblioteca Universal. Monta~nes P (2004): Arte, envejecimiento y creatividad. En: VVAA. Cerebro, arte y creatividad. Univ. Nacional de Colombia. Bogota 77–89.
26. Niederland WG (1972): Goya’s illness: a case of lead encephalopathy? N Y State J Med 413–418.
27. Ravin JG (1985): Monet’s cataracts. JAMA: 394–399.
28. Ravin JG (1997): Artistic vision in old age: Claude Monet. In: Marmor MF & Ravin JG (eds). The eye of the artist. St. Louis: Mosby-Year Book. Inc. 118–129.
29. Ravin JG & Ravin TB (1999): What Ailed Goya? Surv Ophthalmol 44: 163–172.
30. Ravin JG & Ravin TB (2008): Goyа`s illnesses– infectious? Environmental? Pharos Alpha Omega Alpha Honor Med Soc 71:48;
31. Rodrıguez MT (1993): Goya, Saturno y el saturnismo. Su enfermedad. Madrid: Fotojae.
32. Sanchez de Rivera D (1943): Goya. La leyenda, la enfermedad y las pinturas religiosas. Madrid: Ed. Blass.
33. Shapiro SL (1966): The fateful illness of Francisco Goya. EENT Monthly 45: 89–94.
34. Vargas L (1995): The black paintings and the Vogt-Koyanagi-Harada syndrome. J Fla Med Assoc 82: 533–534.
